Прошу прощения за некий повтор сказанного на встрече. Говорить о красоте можно (минимум) двумя способами. В одном случае мы даём определение красивого и потом пытаемся понять (измерить) соответствие объекта критерию. Это путь объективизации. Второй вариант - путь следования авторитету. Учитель говорит нам, что красиво, а что нет, просто приводя примеры, давая некие характеристики хрестоматийным объектам (что такое хорошо и что такое плохо) но не давая определения собственно красоты. Это метод, как мне кажется, давно используемый преподавателями всяческих искусств (и музыки в том числе). Они учат играть, а не анализировать.
Мне кажется, раз вы не преподаёте нам исполнительство, то разговор может идти только о первом варианте. Но пока не дано определение, не может быть и ответа. Пока мы наивны (начальная школа), такой дихотомии нет и в помине. Подразумеваются "естественные" реакции на уровне вкусно/невкусно. Которые на самом деле усвоены в семье. Кому-то вкусны жареные сверчки, а кому-то малиновая паннакота. Итого: вопрос непонятен.
Впрочем, у меня есть моё личное, внутреннее ощущение красоты. Но я понимаю (знаю) что оно ничего не значит для большинства других людей. Есть единицы, с кем мы можем разделить эти ощущения, но только частично. Многие люди, как и я, любят солёные огурцы, но это не делает нас хотя бы приятелями. Именно поэтому я не говорю об этом вне небольшого числа приличествующих мест. И тут самое время перейти вот к какому вопросу:
- красота подразумевается универсальной? Т.е. сверчки обязательно должны быть вкусными или невкусными для всех одновременно? Или же красота изменчива не только в исторической перспективе, но и разная в разных слоях общества и социальных группах? Вот тут пример с Пежичем. Вероятно, слишком свежий, чтобы на него было легко посмотреть беспристрастно. Потому что это сиюминутная мода. Клешёные джинсы 60-70х - это было красиво? А турнюры конца 19 века? Так может и Пежича мы сможем воспринимать через лет хотя бы тридцать?
Я не случайно пытаюсь проводить аналогию со вкусовыми ощущениями. Даль говорит, что красиво то, что приносит нам наслаждение. Значит, запечённая баранья нога красива, когда мы голодны и некрасива, когда сыты :) Пардон, увлёкся... Ну зато поверженный соперник точно красив по определению. Или всё же определение Даля сугубо лексикологическое, но не философское и не искусствоведческое? Тогда я возвращаюсь к началу: давайте определимся, о чём речь.
PS. Вероятно, тут пора предположить, что красивое, как и большое, видится на расстоянии. На расстоянии во времени. Или не так?
no subject
Говорить о красоте можно (минимум) двумя способами. В одном случае мы даём определение красивого и потом пытаемся понять (измерить) соответствие объекта критерию. Это путь объективизации.
Второй вариант - путь следования авторитету. Учитель говорит нам, что красиво, а что нет, просто приводя примеры, давая некие характеристики хрестоматийным объектам (что такое хорошо и что такое плохо) но не давая определения собственно красоты. Это метод, как мне кажется, давно используемый преподавателями всяческих искусств (и музыки в том числе). Они учат играть, а не анализировать.
Мне кажется, раз вы не преподаёте нам исполнительство, то разговор может идти только о первом варианте. Но пока не дано определение, не может быть и ответа. Пока мы наивны (начальная школа), такой дихотомии нет и в помине. Подразумеваются "естественные" реакции на уровне вкусно/невкусно. Которые на самом деле усвоены в семье. Кому-то вкусны жареные сверчки, а кому-то малиновая паннакота.
Итого: вопрос непонятен.
Впрочем, у меня есть моё личное, внутреннее ощущение красоты. Но я понимаю (знаю) что оно ничего не значит для большинства других людей. Есть единицы, с кем мы можем разделить эти ощущения, но только частично. Многие люди, как и я, любят солёные огурцы, но это не делает нас хотя бы приятелями. Именно поэтому я не говорю об этом вне небольшого числа приличествующих мест. И тут самое время перейти вот к какому вопросу:
- красота подразумевается универсальной? Т.е. сверчки обязательно должны быть вкусными или невкусными для всех одновременно? Или же красота изменчива не только в исторической перспективе, но и разная в разных слоях общества и социальных группах? Вот тут пример с Пежичем. Вероятно, слишком свежий, чтобы на него было легко посмотреть беспристрастно. Потому что это сиюминутная мода. Клешёные джинсы 60-70х - это было красиво? А турнюры конца 19 века? Так может и Пежича мы сможем воспринимать через лет хотя бы тридцать?
Я не случайно пытаюсь проводить аналогию со вкусовыми ощущениями. Даль говорит, что красиво то, что приносит нам наслаждение. Значит, запечённая баранья нога красива, когда мы голодны и некрасива, когда сыты :) Пардон, увлёкся... Ну зато поверженный соперник точно красив по определению. Или всё же определение Даля сугубо лексикологическое, но не философское и не искусствоведческое? Тогда я возвращаюсь к началу: давайте определимся, о чём речь.
PS. Вероятно, тут пора предположить, что красивое, как и большое, видится на расстоянии. На расстоянии во времени. Или не так?